Выше головы! Том I - Russell d. Jones

У работающих снаружи свой график. Живут они мимо большинства. Спят, когда все бодрствуют. Просыпаются, когда остальные ужинают. И отдыхают отдельно.

Впрочем, я не заметил ни одного яркого комбо среди людей, которые прогуливались по площади. Их было порядка двадцати, и прибывали новые. У трети такая же серая с умброй форма, что и у Нортонсона. Отдел Безопасности. Администрация носила серый посветлее, с узкими сиреневыми вставками. Лазурный с бледно-голубым и белым был, судя по всему, у СПМ. Такие же цвета я видел дома, правда, в другой комбинации. Мелькнул значок представителя профсоюзов… «Что здесь происходит?»

Инспектор Хёугэн стоял к нам спиной – представлялся кому-то. Закончив, отошёл в сторону, давая своей собеседнице увидеть нас. В первую очередь Нортонсона. Оставив меня позади, он подошёл к ней, чеканя шаг.

– Лейтенант Отдела Безопасности НАСТ «Тильда-1» Генрих Нортонсон прибыл в ваше распоряжение!

Это было неожиданно и пугающе. Как в исторических фильмах. Откуда это – говорить о себе в третьем лице? Женщина, которой он так представился, не удивилась. Она улыбнулась ему. Дружески похлопала по руке.

– Вольно, камрад Нортонсон! Добро пожаловать домой!

И тут же удержала лейтенанта.

– Останься. Это ненадолго. И это важно.

– Хорошо, камрада Кетаки, – и сникнув, он побрёл к коллегам, которые приветственно махали ему.

Моя очередь. Наконец-то я смог как следует рассмотреть «камраду Кетаки». Фамилию я запомнил, проглядывая материалы по «Тильде». Фамилию Главы Станции, которой я предназначался. Женщину, которую я посчитал мужчиной, потому что женщины редко становились Главами.

Это она озвучивала приветствие – я узнал голос. Мягкий, бархатистый, с хрипотцой. Он гармонировал с ямочками на щеках, с ласковыми морщинками в уголках карих глаз. Благожелательное радушие… И холодный внимательный взгляд – как у Проф-Хоффа перед каждым экзаменом. А экзамены он устраивал постоянно. И не сообщал, прошёл ты или завалил.

Она молчала – рассматривала меня. И другие тоже. Я чувствовал изучающие взгляды. Откровенное внимание. И это не из-за жуть-шкурки или предупреждающего знака. Не из-за «Кальвиса» или славы «ашек». Там было что-то ещё, я чувствовал. Интуиция, которой меня наделили заодно с цветом волос и ростом, вопила сигнальной сиреной. «Чарли называл это „голосом задницы“ – о чём предупреждает твоя задница, Рэй?»

Нужно было что-то сказать или сделать. Ну, вот, опять проклятое «сделай что-нибудь»! Может, прыгнуть? Пожалуй, не стоит… И с широкой улыбкой я сказал:

– Здравствуйте!

– Ну, здравствуй! – тут же ответила камрада Кетаки. – Добро пожаловать на «Тильду», Рэй. Тебя нам и не хватало!

«Вы не можете этого знать!»

Пока чиновники рассаживались в пустой едальне, я успел открыть профиль своей «хозяйки» – сам не ожидал, что получится. Присев за крайний столик, я привычно ткнул пальцем в столешницу… Камилл тут же отреагировал: предложил войти в Сеть. Видимо, это особенности Лифтовой Зоны, и здешние настольники не требовали альтерного подтверждения. Инфоцентр отразил мой профиль как «Рэй/ДХ2—13-4—05». Так отмечают ИскИнов.

«Лидия Кетаки, 49 лет; первая специальность: „неврология“, вторая: „системное управление“; на „Тильде-1“ со 173-го года, первый пост в администрации – координатор профсоюзных представителей».

С базовым допуском личное дело показывало самые верхи. Скупо, но выразительно. Если знать, куда смотреть.

«Дважды избиралась на должность Главы Станции; первая и на данный момент единственная женщина на этом посту». Я бы расширил описание: «первая и единственная Глава Станции, взявшая себе в помощники андроида А-класса».

Традиционно эту почётную, но мало на что влияющую должность занимали мужчины, а женщины становились Квартерами – действительными руководителями секторов станций. А вот и объяснение: малолюдная станция экономила на Администраторах. Камрада Кетаки совмещала представительский пост с обязанностями Восточного Квартера. Когда население вырастет, настанет время для «правильного» Главы.

В биографии Кетаки не обнаружилось ничего неожиданного. Успешная карьера, начавшаяся ещё в школе… Период обучения ответил на вопрос «При чём тут я, и почему она?»

Профессор Хофнер был одним из её научных кураторов. Это могло значить, что он ознакомился с её работами. Но я сомневался, что у них были исключительно деловые отношения. Дружба – в той форме, которую практиковал высокомерный Проф-Хофф. Вполне крепкая связь, чтобы Лидия Кетаки пошла на риск. Не знаю, как она обосновала свой специфический «заказ». Я был собственностью «Дхавала», а не профессора. Так что личного желания Кетаки маловато. Требовалась поддержка Администрации.

Но она добилась этого. И вытащила к себе «ашку». Для практики, разумеется. Для системного управления. Можно не сомневаться – я буду работать с ней – и работать с людьми.

…Если я, конечно, всё правильно понял.

Тем временем подошёл последний участник сборища. Впрочем, заседание началось не сразу. Едальня предложила гостям горячие сэндвичи. Не самые плохие, как можно было заметить по аппетиту чиновников, вмиг умявших свои порции и заказавших добавку. Или они проголодались, потому что пожертвовали личным временем и завтраком для секретного собрания? То, что оно было секретным, сомневаться не приходилось.

От нехороших предчувствий кошки скреблись на душе. Я не жалел, что отказался от перекуса. Есть не хотелось. Хотелось сбежать… Столик я выбрал крайний, ближе к выходу – так, чтобы видеть всех. В центре усадили инспектора – и, кажется, он воспринял эту честь как само собой разумеющееся. Нортонсон занял место по соседству от меня.

Лейтенант выглядел подавленным. Краем уха я услышал, как он отпрашивается. Глава Станции велела ему остаться.

– Это тоже тебя касается, Генрих, – шёпотом сообщила она.

Нортонсон дёргался, как под током. Готов был сорваться и убежать. Но не возражал. Хотя имел право – если в самом деле что-то срочное!

Камрада Кетаки примостилась рядом с инспектором, но едва все расселись, вышла к буфетной стойке. Стена за её спиной сияла мягким опаловым светом. Пока едальня заполнялась, экран вывел своё скромное меню. Теперь там был пустой лист, готовый к информации поважнее. Остальные стены так и вовсе не включали. Ни пейзажей, ни природы. Помещение выглядело донельзя официальным. Ничто не могло отвлечь от Главы Станции. Она окинула всех королевским взглядом. Добралась и до меня, хотя для этого ей пришлось повернуться.

– Открываю внеочередное заседание Экстренного Административного Совета и приветствую всех, кто смог прийти! От лица присутствующих благодарю инспектора Хёугэна за то, что он откликнулся на наше приглашение! Также мне бы хотелось выразить признательность профессору Хофнеру. Его здесь нет, но благодаря его любезности у нас есть Рэй.

Повинуясь её взгляду и движению подбородка, я поднялся и встал в полоборота, чтобы многоуважаемое собрание могло полюбоваться на меня. Захотелось покрутиться, показать, что сзади я не хуже, чем спереди. От волнения я частенько что-нибудь выкидываю… Если бы не упоминание Проф-Хоффа, я бы не сдержался!

– Переодеть бы его в нормальный комбо, – заметила Глава Станции. – Голова заболит от такой расцветки…

– Разве это не запрещено законом? – спросил седой мужчина с планками майора Отдела Безопасности. – Они должны носить спецзнаки!

– Вы правы! – согласилась Глава Станции и кивнула мне, разрешая сесть. – Спецзнаки. Вопрос с формой оставлен на решение Администрации. И принимая в расчёт нашу идею, он должен выглядеть как обычный сотрудник.

– А что за идея? – встрял инспектор. – Зачем вам андроид? И зачем вам я, в конце-то концов?!

В зале моментально установилась гробовая тишина – ни шорохов, ни покашливаний. Пара особо голодных представителей, заказавших сэндвичи по третьему разу, перестали жевать.

– Вы нужны нам как специалист по преступлениям прошлого, – ответила Глава Станции и одарила его улыбкой, которая скорее подошла бы придворной леди, чем высокопоставленному чиновнику. – На «Тильде» было совершено преступление, которое выходит за рамки опыта нашего Отдела Безопасности. И вообще любого Отдела Безопасности.

– Вы не можете этого знать! – усмехнулся инспектор Хёугэн.

– Могу. Это преступление не учтено ни в имущественном формуляре, ни в гражданском уставе, ни в профессиональном кодексе. У него нет прецедентов. Преступления такого рода не совершались после того, как был сформирован первый Отдел Безопасности.

«…На первой станции, – мысленно продолжил я, лихорадочно вспоминая уроки новейшей истории. – На первой Независимой Станции Солнечной системы. Полностью заселена в 38-м году. Официальное название „Сальвадор“, неофициальное – „Нью-Эден“. Там был сформирован первый Отдел Безопасности – взамен полиции и профсоюзных дружин. На „Сальвадоре“ был первый современный Инфоцентр…»